Бывают разные дни - хлопоты, напряжение, попытки Министерсва Магии саботировать работу школы - древней, как кости самой Земли.
Но среди этого всегда светит свет (дети - его особенные, незамутнённые источники). Как события сегодняшнего дня. 
Самое яркое из них - сегодняшний доп.
Доп - дополнительный урок. Как и многое в нашей жизни, статус его неясен и размыт, ambigious. Надо ходить? Не надо? Зависит от классного руководителя.
Некуда засунуть класс, школа тесна, и учеников в два раза больше,. чем предусмотрено по норме.
С шестым заходим к пятому, который на задних партах рисует газеты и ждёт классного часа. Нас полкласса, их полкласса. Пятый рисует, как девушки-каллиграфы из китайского фильма "Герой" - те, которые выписывали иероглифы под стрелами, сыплющимися сквозь окна и бумажно-шёлковые стены. Они рисуют, а мы...
- Давайте поиграем? Не всё же чертить ментальные карты, писать планы и готовить пересказы *они уже достаточно взрослые, чтобы играть*
("Да!" "Давайте!!!" "Конечно!" "Ура!")
- Хорошо, садитесь поближе, чтобы не мешать им. Игра "Здравствуйте, угадайте, кто я?". Ведущий выходит, загадывает историческую личность и начинает сообщать о ней информацию понемного, пока остальные не угадают. Угадавший становится ведущим *горжусь, сама придумала*

- Уррра! Я - первый! ("нет я", "нет я!", "ну ладно") 
Выходит. Лука - образцовый ученик, любитель истории, его личный кумир - Гийом де Боже, предпредпоследний магистр тамплиеров. Это он стребовал с меня все клинки на поход тамплиеров. *Лука стребовал, не Гийом, лол*.
- Итак, я - последний римский царь...
Разумеется, Тарквиния Гордого никто не угадывает, год назад изучали, весьма поверхностно, одним предложением.
Лука загадывает по новой:
- Я поднял восстание в Риме..
- Юлий Цезарь! - вскакивает Павлик.
Лука: - Да нет же...
Я: Well... technically, он прав. Ведь неподчинение воле Сената и переход Рубикона ничем иным, как восстанием, не назовёшь... Ксати, у Рубикона Цезарь сказал - aut Caesar, aut nihil - записываю на доске - aut - или, nihil - 
Все: Ничего!
*Какие молодцы*
Лука: Но я был рабом!
Павлик: Спартанец!
Лука: Почти...
Дальше бойчее.
"Я собственно ручно убил Дария Первого!" "Я разбил крестоносцев на Чудском озере!" "Меня можно убить только в пятку!" "Я убил своего брата при строительстве Рима!"
Одна из каллиграфов поднимает руку:
- Рем ничего дурного не хотел Ромулу. Он просто пошутил.
*значит, они тоже слушают*

Иоаким: "Я - мудрый старик, который говорил всем правду, и так эти не нравился, что меня бросили в темницу и заставили выпить яд!"
Все: Этот... ну этот... Ты же, Иоаким, его играл ещё в прошлом году.
Я: Запиши своё имя на доске.
Иоаким: по-русски или по-латыни?
Я: ого... Ну, нет, давай кириллицей - "Сократ". По-латыни будет Socrates... А вот что мы запишем по-латыни, так это знаменитую фразу Сократа, сказанную им в конце жизни: Scio me nihil scire...
Иоаким выводит на доске, без единой ошибки, под диктовку. Поясняю, что значит каждое слово. Nihil они и так запомнили.
Давид: Наверное Иоаким, когда состарится, будет умным, как Сократ.
Я: очень на эту надеюсь. Иоаким, загадывай.
***
Иоаким: Я - бог смерти
Рафаил: Анубис
Я: а почему не Аид?
Иоаким: Но я действительно загадывал Анубиса...
***
Давид: Мой сын заключил договор с Речью Посполитой!
Все: Гедемин!!! только что прошли*
Лука: Мой сын - крылатый...
Павлик: Дедал!!!
Лука: _Мой_ _сын_ - _крылатый_ бог неба.
Лилит: Ты - богиня любви и красоты, но как тебя зовут - я не помню...

Лука: А давайте теперь поиграем не в людей, а в события?
Я: Отличная мысль.
Лука: Из-за меня началась Троянская война. Какое я событие?
"Ты - Троянский конь!" "Ты - ссора Гектора с Ахиллом" *ничего себе ссора* "Ты... это... жену у кого-то украл"
Я: Дети, дети! Вы что же, не помните, из-за чего началась Троянская война?! Ну что же... Ты, Иоаким, иди сюда, садись на этот стул, и представляй, что пасёшь овец...
Иоаким: А посох мне можно?
Я: Можно. Воображаемый. А мне нужны три девочки.
Лилит: Но нас с Гюльнар только двое...
Я: Эй, пятый класс, дайте одну девочку из себя.
Та, которая помнит, что Рем не хотел зла Ромулу: Я хочу!
Вывожу их из кабинета, объясняю задачу: Играем Суд Париса. Вы - три богини: Афродита, Афина и Гера
Они: Мы вспомнили! Но нам нужно яблоко...
У меня же в сумке есть. Последнюю неделю ношу с собой, мне Макс с утра положил два. Выношу сумку, достаю одно, покрасивше.
- Вот ваше яблоко. На нём написано "Прекраснейшей". Убедите Париса отдать его вам.
Входят, представляются: Я - Афродита, богиня любви и красоты... Я - Афина, богиня войны, яблоко должно быть моим. Я - Гера, царица богов, яблоко должно быть моим!
Парис: Даже не знаю.
Мальчишки: Себе забери!
Я: Ну и зачем ему яблоко с надписью "ПрекраснейШЕЙ"? богиням Предложите ему что-то.
Они забыли, что нужно предложить
Я: Афродита - самую красивую женщину в жёны, а что Афина могла предложить?
Дети: Победу в любой войне!
Я: Верно. А Гера?
*звенит звонок, но всем пофиг*
Дети: власть!
Я: верно. Над всей Азией. Парис выбрал что?
Лука: Геру, конечно...
Давид: Точно Геру.
*очевидно, в 11-12 лет власть над всей Азией кажется более привлекательной, чем даже прекраснейшая женщина на Земле*
Я: Эх, вы... Афродиту он выбрал.
Афродита поднимает яблоко над головой.
Я: Всем спасибо. Яблоко можешь забрать себе.
Лилит: Ух ты.
Урок закончен, всем весело. Я собираюсь, чтобы идти дальше. Пятый всё так же рисует - как девушки-каллиграфы из китайского фильма "Герой" - те, которые выписывали иероглифы под стрелами, сыплющимися сквозь окна и бумажно-шёлковые стены. И Гера с ними.
Я вижу, что Афродита и Афина режут яблоко напополам канцелярским ножом. Какие молоды.
Я: А Геру вы угостить не хотите?
Они: Ой, точно! 
Распиливают одну половинку на четвертинки.
Парис: И мне! Мне тоже полагается четертинка!
Я: Ну, хорошо, и Парису тоже.
Шестой собирается, просачивается сквозь каллиграфов. Я тоже собираю сумку. Краем глаза вижу, что Парис подходит ко мне. На ладони у него четертинка яблока:
- Вот. Это вам, - улыбается он.

---

Это мне тётка никогда больше не скинет ничего в вотсап? Ни одной картиночки? И не позвонит никогда. Чушь какая-то. Как так-то? Обидно. Надо было повидать её на её др. Хорошо, что цветы успела послать поздравить. 

---

Ладно, вечер хороший, жизнь прекрасна, и во всем надо искать позитив) он есть и здесь, я уверена.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вот и закончился учебный год. Обычно в день педсовета не учатся, а проводят классный час и убирают кабинеты, потом дети уходят, учителя собираются на педсовет. Но

не в мою смену

это было давным-давно, в другой жизни. В этот раз я решила провести пару уроков и в день педсовета тоже, и даже на следующий день, ну фактически, и на каникулах. Потому что дети просили Ну, не для всех, по желанию. Дождливый день - мы обсуждали отличие западной цивилизации от восточной (это их идея), а потом я рассказывала им про прерафаэлитов. Потому что ну как же без них-то Я не готовила текст лекции заранее - только ряд картин подобрала, там-сям статей почитала. Потому что некоторые понравившиеся мысли и идеи пришли мне уже по ходу лекции. Скорее всего, это давно уже кем-то открытая америка, но лично мне такого не попадалось. Дети задают вопрос - ты ищешь на них ответ, используя все свои знания, даже если сам таким вопросом не задавался.

немного социальной антропологии

Была такая барышня, Маргарет Мид, антропологи её знают. Суть открытия - она рассматривает жизнь общества как взаимодействие поколений. В традиционном обществе был жёсткий диктат от старших к младшим. От детей и молодёжи требовалось беспрекословно и в точности усвоить опыт предыдущих поколений. Отсюда "отроки" - немые, и телесные наказания в школах и вообще. Продолжалось такое с первобытности, - когда обезьяна взяла в руки камень (и, очевидно, передала своему обезьянёнку, попутно надавав затрещин) и до конца 19-го века.. Это называлось постфигуративная культура. Дальше взрослые научились вступать в какой-то диалог с детьми. И спрашивать их о чём-то - например, о том, кем они хотят быть. Новый взгляд на мир привёл к выходу в космос, Нил Армстронг, все дела. Борьба за мир, за экологию (Грета - это шарж выродившейся идеи, которая была неплохой).

Далее - префигуративная культура - когда к детям всерьёз, сознательно и на постоянной основе обращаются за идеями. К чему я всё это? Проверяла массу тестов на креативное мышление. Тесты не идут в оценки детям - из центральной базы данных страны они распределяются по школам рандомно, и армия учителей их проверяет. Куда они идут дальше - хз, но, надеюсь, куда-то идут, и не просто для количественного оценивания успеваемости в поколении, а для того, чтобы применить ценные мысли из чемпионских работ. Проблемы весьма актуальные - "как сделать детей читать", например. "Книги на какие темы пользовались бы спросом у подростков" и т.д. Ну, и диагностика хорошая, чего уж там.

Вечером в пятницу же слушала лекцию Марка по барочному театру, было интересно. Как встретиться со старыми знакомыми, только это не люди, а идеи и реалии прошлого. Венеция, Луи-14, бэль-канто, социалочка в ложах. Ну, и персонажи тоже. Мелькнула хвостом мысль про параллель с массонами, интересно смотрится в аспекте театра-как-мира и мира-как-театра, но мысль благополучно умелькнула. Параллельно пыталась нарисовать сосну пастелью, поняла, что пастель - не моё.

суббота - прогулка

Вчера была хорошая погода, и по случаю слабеющего карантина и отпуска отправились гулять в луга и леса со Снежанной и Юлией - учителями английского и математики.
Боже, как там было хорошо! Серебристо-зелёный май (все оттенки серебристого и зелёного), фиалки, всюду фиалки на лугах, и ещё какие-то цветы, похожие на россыпь звёзд, словно кто их горстями кидал в траву. В лугах встретили белого коня, а поодаль - стройную тёмно-коричневую (ну, наверное, эта масть как-то называется) кобылку с рыжим жеребёнком. Потом шли лесами, вдоль ручьёв, и тот же зелёный, мерцающий мир, ардически, прерафаэлитски прекрасный. Нам бы ещё одежду в виде длинных белых рубах или лучше английских платьев образца 11-13 веков (которые "эльфийского силуэта") - было бы вообще хорошо вечно я чем-то недовольна.

---

Как же я зла на эти штрафы б#дские. Можно поздравить правительство Москвы: теперь ведь никто не пойдёт тестироваться. Никому не захочется попасть на две недели полного ареста без возможности вынести мусор только потому, что он два месяца назад переболел, но всем пофиг. Никому не захочется за всё это, честно отбывая срок, платить бешеные тысячи штрафов "ни за что". Процедура обжалования бесит отдельно: "приложите копию постановления, отправьте заказным письмом с уведомлением". Раз люди облагаются штрафом дистанционно, то и опротестовывать штрафы должны через госуслуги.
А само штрафование является нарушением закона. У нас человек считается невиновным, пока не доказано обратное. Приложение, работающее с такими сбоями, не может считаться доказательством вины.

И это чёрный шар на весы доверия (как будто властям сейчас нужны лишние чёрные шары). И глупость: КАК, ну КАК можно было допустить вообще мысль о том, что современные ИКТ обладают достаточной точностью?

А идея отслеживать жизнь человека с фото по минутам? Так и хочется сказать - мол, Большой Брат тот ещё затейник. Но что-то мне чувство юмора отказывает, когда речь идёт о человеческом достоинстве.

---

Последний звонок. Педагог-организатор (девчонка работает в этой школе дольше, чем я живу. Серьёзно.):
—... Этот Последний звонок вы не скоро забу... То есть, я хотела сказать, надолго запомните, дорогие дети!

Нарядные дети ревут по зуму у себя на кухнях, некоторые парами (две умнички-подружки-отличницы, Таня и Соня, и два оторвилы-троечника, один из которых на последнем уроке зачитал мне "монолог Идущего к Реке"). Вальсы учителей с плюшевыми медведями в пустой школе тоже были.
А потом последний звонок давала директор, мощным историческим колокольчиком, более звонки и надтреснутым, чем электрический звонок, и Ольга, их классная, глиняным. Колокольчик директора в середине звонка пропал (наверное, Юлия приглушила звук) , и было слышно только глиняный, Ольги.
Это были особенные дети.

---

Чувство раздваивающейся реальности опять обострилось.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"В конце жизни Цезарь стал диктором".
"Добрый вечер, уважаемые патриции и дорогие плебеи!"

***
- А[ ]И[ ], как мне назвать моего гладиатора?! *для Практических Приложений*
- Ну... Назови его Оптимусом.
- Как Прайма?
- Как Прайма.

***
- Антоний — слабак!
- Хм... А ты когда-нибудь терял царство? Был предан любимой женщиной?
- Ага, много раз.

---

Чёт приуныл. Но Марк Антоний, Клеопатра, Октавиан и 5 "Б" "немного подняли мне настроение.

---

Ночь в пустыне
(написано в соавторстве с Тохой года полтора назад)

Ночное хрустально-синее, звёздное небо огромной, перевёрнутой бездной опрокинулось над пустыней, над голубоватым песком и светлыми известняковыми уступами-скалами. Млечный Путь змеился по бесплотному телу богини Нут, перегнувшейся над пустыней. И, если присмотреться, то вверху, и ниже, и даже у горизонта можно было увидеть спиральные завитки туманностей – конечно, если у вас хорошее зрение.
Случайный путник с таким хорошим зрением, оказавшийся на краю известняковой скалы, был бы зачарован этой звёздной бездной, и простирающейся перед ним голубоватой пустынной гладью… Но внезапно его внимание привлекли бы две фигурки на широкой песчаной равнине внизу.
Фигурке огромного лежащего кота в полосатом немесе и перед ним – крошечную фигурку ребёнка, маленькой девочки, с длинной прядкой юношеского локона на голове, в белом льняном сарафанчике.
А если бы у путника был ещё и хороший слух, то он услышал бы глубокий голос, который говорил:
- Жизнь моя дёшево стоит, цену мне смерть придаёт, но со смертью я цену теряю. Кто я?
- Дерево? – неуверенно ответил высокий детский.
- Снова нет, - ответил Сфинкс.
- Ммм… У меня две попытки, а потом ты меня съешь, да, о страж пустыни?
- Пустыню нет смысла сторожить, дитя, она прекрасно справляется с этим сама, - устало вздохнул Сфинкс. - Да и ты мне на один укус. Но раз ты сумела найти в пустыне меня, значит, что-то тебе нужно, что-то беспокоит.
- Беспокоит, - кивнула девочка. - Я хочу знать все тайны мира. Совсем как ты, о Большой Кот.
Сфинкс промолчал, и ребёнок решил продолжить свои попытки.
- «Жизнь моя дёшево стоит»... Стало быть, оно изначально живое – то есть, либо растёт, колышется под ветром, либо жалобно блеет, прижимаясь мягкими губами к соску матери, и великий Ра выбеляет его шерстку... а потом смуглые руки фригийских рабов срывают это, как синие гроздья с жёстких лоз, и люди давят ногами, и сок течёт... Сладкое вино рождается, но тотчас же начинает и прокисать, и потому теряет цену... Вино? Хотя стой, это я ещё не отвечаю. Ведь так же можно сказать и про мясо, и про всё, что в каждодневных трудах своих потом и слезами орошают смертные. Но нет, путь к разгадке должен быть не так очевиден, иначе любой смог бы пройти, и людно было бы здесь, как в полуденный час на фиванских дорогах, запруженных повозками и колесницами.
Девочка, видно, устала стоять - она села на песок, скрестив ноги. Уперев локти в колени, обхватила голову руками, задумалась.
Время текло, растворяясь в вечности. Голос Сфинкса поколебал тишину:
- Твоя жажда знаний держит тебя в заложниках. Заложник - ответ на мою загадку. Зачем тебе все тайны мира, дитя?

- Я никогда не думала об этом, о Обладатель Двух Крыльев, в Перьях Которых Дремлют Утренние и Вечерние Тени. Сколько себя помню, мне хотелось этого - а помню себя с тех пор, когда на руках матери моей была, и не умела ни ходить, ни говорить. Я просыпаюсь и засыпаю с этой жаждой. Я прочитала все свитки в библиотеке нашего Храма. Но этого мало, так мало... Знаешь, иногда мне кажется, что эта жажда знаний и есть я.
Она грустно понурила голову.
- Выходит, ты хочешь знаний ради самих знаний. Когда-то я был таким же.
- Ух ты, - она с удивлением посмотрела на Сфинкса.
- Я, как и ты, нашёл убежище в пустыне и долго беседовал с его обитателем. Знания всегда оставляют равнодушным. Отсекают от мира. Ты готова на это?
- Ты говоришь так, как будто сожалеешь о том, что случилось с тобой... Ты говоришь так, будто гнался за зайцем, а когда поймал, понял, что это - кошка. То, что ты говоришь... Это пугает. Я на краю чего-то, но что это - пропасть или дорога в страну Иалу, я не могу разобраться. Если я отступлю, я буду как тот вельможа, который пообещал сыну Ра привести сто раз раз по сто человек для битвы, и не пришёл, и царь пал, и погубил царство. Ну, то есть, не так страшно, для нашего царства, но для меня страшно. Как статуя жены в гробнице мужа, которую забыли положить при погребении. Зачем она нужна теперь? Так и я буду.
- Тебе обязательно быть нужной, дитя?
- Все люди должны служить, таков порядок вещей. Нофри так говорит, Нофри стар, но из ума ещё не выжил. Наш старший жрец.
- Если ты узнаешь все тайны, служить ты будешь только себе, и никому больше.
- Но... Я бы... Могла помочь многим другим на земле. Я бы знала все пути, и показывала правильный путь... Если только... На земле есть правильные и неправильные пути.
- Если бы только вместе с этими тайнами, к тебе не пришла бы главная. На самом деле,
Какой путь не выбери - на каждом подстерегают и радости и горе. И выбирать за людей, что-то им подсказывать - бессмысленно.
- Я прочитала это в твоих глазах, Большой Кот, прежде, чем разомкнулись твои уста. Да, ты прошёл долгий путь, я вижу. И мне немного обидно, что я поняла это не совсем сама. Также обидно будет тем, кому я буду подсказывать. Это горько… А тот, кто был здесь до тебя... Он сказал тебе всё это? А ты всегда выглядел также? – её вопросы начали сыпаться один за одним. - Ты говоришь - ты был как я. Ты был человеком? Или до того, как люди населили Та-Кемет, в ней жили такие, как ты?
Когда она замолчала (возможно, только для того, чтобы перевести дух), Сфинкс ответил:
- Я был хранителем библиотеки у одного из наместников. В те времена это были восточные границы империи, теперь оттуда до границ далеко. Я нашёл свиток, в котором говорилось о хранителе пустыни, и сумел его разыскать. Как и ты, я хотел знаний ради знаний. Но едва я получил их, они стали мне безразличны. Как и всё прочее в мире людей. Эта пустыня пережила много поколений, и рано или поздно, она заметёт песком всю империю.
- Ого... Язык мой словно завязался узлом, так удивительны твои слова. В голове моей гудит ветер, но я соберу сейчас мысли мои, как бусины, с порвавшейся нити на новую. Можно, я буду задавать тебе вопросы, о ты, чьи слова меняют местами небо и землю под ногами человека?
- Задавай, я никуда не спешу.
Сфинкс медленно подогнул лапы и опустился на песок, обвившись хвостом.
- Скажи, а тот, что был здесь до тебя... Что с ним случилось? Ты говоришь, что занял его место
- Ты боишься, верно?
- Нет, - сказала девочка, и выпрямила спину, чтобы показать, как она не боится.
- Он ушёл на север. Мне никогда не было интересно, что стало с ним потом.
Девочка помолчала, потом продолжила:
- Но если ты был человеком - а я ни разу не слышала о библиотекаре с четырьмя лапами и кисточкой на хвосте – то, я уверена, об этом упоминалось бы где-нибудь в летописях - то как ты стал таким, как ты сейчас? Мне не страшно, но я знаю, что подобное рождает подобное, звено в цепи цепляется за другое звено, и шакалы в пустыне рождают маленькие комочки с глазами, которые в свою очередь становятся шакалами пустыни.
- Да, если ты займёшь моё место, ты тоже получишь четыре лапы, кисточку и крылья.
- А ты?
- А я, вероятно, уйду на двух ногах.
- Уйдёшь умирать на север?
- Нет, я, пожалуй, двинусь на юг.
- В Нубию?
- Попробую зайти дальше.
- Ну да это твоё дело. Но скажи мне, ты этого хочешь? Снова стать человеком
- Я уже давно не хочу ничего, дитя. Даже хотеть.
- Но это... Страшно. Хотя... Возможно, когда ты станешь человеком, то снова вспомнишь, как это. Хотеть, мечтать... Бояться. Блуждать в тенях сомнения и невежества, и думать только половиной мозга. Эээ… Я это прочитала в одном хеттском кодексе, но не знаю, был ли прав толмач… Не важно. Я уже почти готова поменяться с тобой. И остаться здесь, под вечными звёздами, пока через бездну лет сюда не придёт кто-то ещё. Подозреваю, это и вполовину не так весело, как я думала. Хотя ты не выглядишь несчастным. Но и счастливым тоже не выглядишь. И - странное дело - мне грустно за тебя, хотя тебе самому не грустно!
Она поёжилась: пустыня начала остывать.
- В этом главная беда таких, как ты. Ты волнуешься о тех, кто не волнуется о себе. И хочешь нести людям счастье, хотя они в этом не нуждаются.
- Вот тебе ещё одна тайна - в конечном счёте, стоит беспокоиться только о собственном пути. Если тебе встретится на нём упавший - можешь поднять его. Но если сходить с дороги для их поиска - потеряешься сама.
- А ты - упавший?
Сфинкс только поудобнее устроился на песке.
[И станет ли моё сердце подобно камню, подумала Бааннат, но не сказала этого вслух. Вслух она сказала:]
- Я уже знаю так много твоих тайн, что, наверное, сама начала превращаться в... - она с беспокойством оглядел себя, словно опасаясь увидеть золотую шерсть на боках.
- Не волнуйся. Единство с пустыней приходит не так. Это не знание само по себе. Это скорее дверь в твоём разуме, которую можно открыть. Всё, что ты узнаёшь просто остаётся с тобой.
- А я ещё не открыла её?
- Держать её постоянно открытой не выдержу даже я.
- На что это похоже?
- Ты когда-нибудь тонула в Хапи?
- Нет, я хорошо плаваю, я родилась в воде.
- Так вот… это как будто ты плывёшь против течения и тебя захлёстывает. Но знаниями, а не водой. И нужно выхватить ответ на свой вопрос и выбраться на берег прежде, чем тебя смоет и унесёт в океан.
- Ооо... Ух ты. Это красиво и волнующе. Хотя, если ты один, немного одиноко. - Волновать тебя это не будет. Да и одиночества ты не почувствуешь.
- О, наверное, это одна из причин, почему я здесь. Там, - она неопределённо махнула рукой назад, - мне было одиноко. Они все другие.
- Обычно люди лечат одиночество иначе.
-Как?
- Находят других людей.
- Это помогает? Ты так пробовал, когда был человеком? Это помогало?
- И да, и нет.
- Как так может быть? – она наклонила голову в задумчивости, в растерянности.
- У меня была жена. Когда с востока пришло поветрие, жрецы не смогли её спасти. И тогда я оказался в большем одиночестве, чем до этого.
- Ааа, я понимаю. Любовь. Это как жизнь - она есть - хорошо, её перестало быть - плохо, но это не повод её не иметь. Я так думаю.
- Видно, что ты не тратила время зря в храме. Древние тексты стали твоими друзьями, но они - не люди, их дружба заканчивается, когда они откладываются в памяти. Как и все живые существа, ты чувствуешь пустоту и нашла способ её заполнить. И теперь хочешь пройти по этому пути до конца, до логичного финала.
- Очевидно, как и ты, о Гроза всех библиотечных мышей Хет-ка-Птаха.
Сфинкс тихо рассмеялся:
- Ты продолжаешь выдумывать мне прозвища, но ими ты не сможешь ни польстить мне, ни оскорбить меня. Да, когда я остался один, я, как и ты, нырнул в доверенные мне древние тексты, пытаясь заполнить пустоту. Страж Пустыни дал мне исцеление, которого я хотел. Возможность отпустить всё на свете.
- Я не хочу ни льстить тебе, не оскорблять тебя.
[на самом деле Бааннат когда-то услышала от одного из жрецов фразу - "хочешь подчинить что-то - назови его истинное имя, ибо имя - это тоже своего рода душа и часть сущности. Фраза эта забылась, но неосознанно она пыталась "нащупать" это имя, и даже предложила «в обмен» своё]
- Отсутствие горя не есть счастье, отсутствие печали не есть радость… А ты стар годами, или не очень? Когда человек. И смертно ли будет твоё тело? И при тебе ли все твои души? Или хоть какие-то из них? Если ты не стар, ты можешь найти новую жену там, в Нубии. Нубийки черны, как чёрное дерево, но многим нравится. Даже если ты стар, но не очень страшный, всё равно. Это если вдруг, превратившись в человека, ты снова ощутишь эту дыру в душе. А то вдруг твоё знание о способности отпускать тоску исчезнет вместе с кисточкой на хвосте. "Из любого лабиринта всегда есть выход", сказано в Речении Херура.
- Нет, я ещё не стар. Во всяком случае, многие в моё время жили куда дольше.
- Там, за краем пустыни, мир мог измениться - ты не узнал бы его сейчас. Знаешь, прости мне мои слова. О новой жене. Я подумала, может, так велика была твоя любовь к той, что ушла к богам, что ничто на свете не сможет её превзойти, заменить или заполнить пустоту, что образовалась в твоём сердце. Я всего только глупый ребёнок, и ты очень добр, раз ни разу не сказал этого.
- На самом деле, все мы - всего лишь глупые дети, которые бредут по этому тёмному миру ощупью. Я вижу лишь часть этого мира. Но если бы ты видела часть того, что вижу я, ты поняла бы.
- Я хочу понять, что я вижу перед собой.
Порыв ветра заставил песок взметнуться, зазмеиться вокруг неё.
-Перед тобой существо, которое никому не желает зла, и которого не волнует ничто. Здесь нечего понимать. Или, может быть, понять это невозможно.
- Так много ты знаешь о мире или мало? Всё ты - или ничто? И не говори мне, что нет между этими понятиями никакой разницы. Это ложь, клянусь перьями крыльев Исиды!
- Разница есть. Но это не те вопросы, что тебе следует задать.
- А какие вопросы мне следует задать?
- Это зависит от того, к чему ты хочешь в итоге прийти. Ты хочешь понять, становиться мной, или нет. Ты пытаешься видеть во мне человека. Но ты ищешь его там, где его не осталось.
Она упрямо покачала головой.
- Я не верю в это. Знаешь, есть такое понятие "вера". Ты, возможно, забыл, но оно есть. И это ты сказал, что станешь человеком, если я стану тобой. Что плохого в том, что я хочу, чтобы ты снова радовался и печалился, любил и чувствовал боль, и созерцал творения рук своих, и боялся смерти? Это важно, поверь мне. Я не могу объяснить, почему, я просто чувствую это. Иначе в мире не было бы ничего, кроме пустыни, которая, как ты говоришь, в конце поглотит всё сущее.
- Может быть, поглотит, а может быть, и нет, время покажет.
-Но пока ведь не поглотила. В долине голубой воды цветут лотосы цвета неба - пойди, посмотри на них! Вершины гор в истоках Реки покрыты снегом, и он сверкает ярко. Птицы на рассвете поют так, что сердце сжимается. Воины уходят в поход, и обнимаю жён и детей, многие - в последний раз, и Ра зажигает огнём их копья и щиты. Ветер колышет ветви пальм, а на шеях танцовщиц сверкают рубины, и струны арф колеблются, как твои собственные жилы. Столько песен о любви и битвах поётся жаркими вечерами, а сколько ещё не сложено, ибо и битвы не состоялись, и любовники не покинули чреве своих отцов, да и сами отцы не выношены матерями! Сколько храмов не построено, сколько рукотворных гор ещё не устремилось к небесам в ожидании своих царей! Не говори, что всё это не имеет цены. Как же ты, такой большой и древний, не понимаешь простых вещей? И вообще - кто сказал тебе, что то, что ты познал есть истина, и при том единственная истина на земле? Это боги тебе сказали так? Я укушу тебя за пятку.
Сфинкс снова тихо рассмеялся.
- Я могу описать тебе жизнь каждого цветка, от семечка до смерти, когда он станет землёй. Могу рассказать, какой путь проходят дети в чреве матери, и почему твоей семье придётся оставить традицию женить братьев и сестёр. Могу спеть тебе множество песен. Но ты снова ищешь преображения ради кого-то другого, в то время как стоило бы - ради себя. Твои причины - только твои и меньше всего я хочу тебя уговаривать или отговаривать. Это лишь совет от существа, стоящего вне мира. Реши, чего ты на самом деле хочешь.
Бааннат подняла голову к небу и заметила, что звёзды и созвездия существенно сместились в своём вечном, плавном вращении.
- Быть счастливой. Но счастье для меня - быть кому-то нужной и быть желанной. Но первое, как ты утверждаешь, невозможно, а о невозможности второго мне поведала большое медное зеркало в нашей купальне. Поэтому ты решила сбежать от уверенности в том, что счастья не достичь? Сбежать в то, что представляю собой я?
- Ну... Наверное, так. Во всяком случае, я хотела посмотреть на эту дорогу, не ведёт ли она куда-нибудь, где мне понравится больше, чем там, где я есть сейчас.
- Она ведёт туда, где не будет понятий "нравится" и "не нравится".
- Почему мне тебя жаль? Я снова испытываю это чувство.
- Потому что ты всё ещё мыслишь человеческими понятиями.
- Ты упорно избегаешь моего вопроса?
- Я отвечаю на него. Ты пытаешься увидеть во мне человека и испытать то, что можно испытывать по отношению к человеку.
- Нет, не этого. "Если ты станешь человеком, вернётся ли к тебе способность видеть мир, каким его видят люди?
- Честно говоря, этого я не знаю. По-видимому, это зависит от каждого конкретного человека.
- Ага, значит, есть такая возможность, я понимаю это так. Тогда давай меняться.
- Садись.
Сфинкс снова подогнул лапы и опустился на песок.
Бааннат села.
Расправив крылья, Страж виток за витком принялся подниматься в небо, вместе с высотой наращивая скорость.
Бааннат свернулась клубком на горячем песке.
Отбрасывая тень на песок, сфинкс принялся полётом чертить в небе узор, в центре которого на земле оказалась девочка. Пройдя странный небесный лабиринт, сфинкс принялся его повторять, всё быстрее и быстрее.
Она развернулась лицом к небу так, чтобы следить за ним глазами.
Разогнавшись так, что за ним уже невозможно было уследить, сфинкс в последний раз вычертил узор в небе. В этот миг вокруг девочки к небу взвился столб песка, и она скрылась из глаз.. .Когда же столб осел, то в центре лабиринта сидел Сфинкс, как-то неуловимо изменившийся. Рядом стоял невысокий, седеющий, но ещё крепкий мужчина лет сорока.
Сфинкс прижался к песку, словно готовясь прыгнуть.
Но вместо прыжка, медленно произнёс:
- Прячься… в тени иль при свете дня: время придет - ты встретишь меня. Я уловлю малейший вздох, тебя обхитрю, застану врасплох.
- Забавно, - улыбнулся мужчина. Твоя первая загадка – «смерть».
- Ты не боишься, верно? Не боишься смерти, я чувствую это. Наверное, я должна поблагодарить тебя. Не то что бы в этом был какой-то смысл, но смысла нет и в отсутствии благодарности. Что же ты стоишь?
- Привыкаю. В моём разуме новая дверь. Не к тайнам, а к памяти о том, как я был хранителем. Я знал счастье, горе и безразличие. Ты права, я уже не боюсь смерти. Пусть твоё состояние пойдёт тебе на пользу.
- Я бы сказал, что я - твоё прошлое, а ты - моё будущее, но и то и другое поглощено настоящим - как и всё, что у нас под ногами, и то, что у нас над головой. И миг этот исчезающе мал - так мал, что его словно и нет вовсе... Что же до тебя - я вижу, что это не последняя твоя открытая дверь, странник. Ступай себе с миром - мир останется при тебе.
Сфинкс улыбнулся; в его глазах отразились взошедшие над горизонтом пустыни луны.
Мужчина вытянул руку ладонью вперёд:
- Прощай, Бааннат. Пусть, однажды это имя снова будет что-то для тебя значить.
Сфинкс закрыл глаза, улыбка не сходила с его лица:
- Всё может быть, всё может быть, учитывая бесконечность пространства возможностей.

---

сообразительностью.

---

Ну, надо же с чего-то начинать когда-то.
Курс Нади Лойтлофф. Скетчинг.

---

Требуется перепрошивка психики, всей и срочно)
Мозг и моё самоё хочет идти по (обманчиво) кратчайшему и (обманчиво) легчайшему пути. Но теперь-то мы знаем, где подстава.
Что помогает: рисование, отчасти. Работы по курсу Нади Лойтлофф идут на свалку одна за одной, но они становятся лучше, я вижу.
Что помогает-2: офигенную книжку надыбала, *лол, из подборки "как стать умнее" - и контекстная реклама сразу же услужливо подпихнула тренинг "как найти и завоевать мужчину своей мечты", baby you are sooo wrong...*, "Эффект Люцифера". Она, по идее, о Стэндфордском эксперименте, но автор (и у книги, и у эксперимента он один и тот же, что и делает её столь ценной) в подводящей части начал с... восстания ангелов. Вот это я понимаю, проработать бэкграунд

---

Даунтон ооочень мрачен, но вместе с тем... серия про испанку, например, за живое цепляет.

---

Просмотр "Аббатства Даунтон" отлично, просто отлично перекликается с любимым с детства:

@темы: good old england